Добрый мир зверей и птиц Евгения Чарушина


   11 ноября 2021 года – 120-летие  знаменитого писателя-натуралиста, художника
Евгения Ивановича Чарушина. 
        Книги для детей, которые он создал при жизни, принесли радость не одному поколению юных читателей и научили их любить загадочный мир зверей и птиц. Евгений Чарушин – первый художник-анималист, с которым знакомятся малыши. Рассказы Бианки, Пришвина, стихи Маршака с его иллюстрациями открывают им мир природы. Несколько поколений выросли, знакомясь с животным миром по книжкам Чарушина. Забавный котенок Тюпа, щенок Томка, Мишка, который после смерти матери «большим медведем стал», сопровождали их детство. Знаменитые «Детки в клетке» С. Маршака и Е. Чарушина навсегда сделали их друзьями и тигренка, и полосатых лошадок, и длиннохвостого кенгуру. 
        Образы медведя, волка, рыси, оленя, других многочисленных обитателей лесов вошли в наше сознание такими, какими их увидел и нарисовал художник. Сколько у художника тепла и любви в рисунках! Руку Чарушина невозможно не узнать, его книги самобытны. «Тюпа, Томка и сорока», «Никитка и его друзья», «Медвежата», «Волчишко», «Верный Трой», «Кот Епифан», «Про больших и маленьких»… Давно уже стали родителями те, кто дошколятами с увлечением листал и написанные, и иллюстрированные художником книжки. Теперь со своими детьми взрослые вспоминают любимые с детства страницы рассказов и сказок.
        Родился будущий писатель и художник 11 ноября 1901 года в Вятке, где родился другой великий художник Юрий Васнецов. Замечательные там места, необыкновенна природа. Отец Жени – Иван Аполлонович Чарушин - был архитектором и художником, происходил из большой и бедной семьи, выросшей в Орлове, в окрестностях Вятки. В семье были четыре брата и две сестры, и позднее вошли в традицию ежегодные семейные «съезды». Среди братьев был Николай Аполлонович - революционный народник, автор известных воспоминаний «О далеком прошлом». Опасное родство и послужило причиной того, что Иван Аполлонович, успешно окончивший Академию художеств, не удержался ни в одной из обеих столиц или крупном губернском городе вроде Киева или Харькова, а уехал служить - сначала совсем далеко, на Сахалин, где похоронил свою первую жену, потом поближе, в Вятку, где стал губернским архитектором. По его проектам построено более 300 зданий в Сарапуле, Ижевске, Вятке. Он оказал существенное влияние на застройку городов Прикамья и Предуралья, огромного региона. Каменные здания в стиле модерн Ивана Аполлоновича Чарушина и сейчас заметны в Вятке. «Часто бывает, что детские увлечения человек проносит через всю жизнь. Так было с моим отцом - архитектором-художником. Он помнит себя в детстве строителем домов, дворцов и вокзалов. И в семьдесят шесть лет он строит с не меньшим наслаждением и увлечением»,- писал Евгений Иванович в 1937 году.
Семья Чарушиных жила широко и очень дружно. В доме собирались музыканты, художники, а сам дом был наполнен необыкновенными вещами, привезёнными дядей маленького Жени из Китая, Вьетнама, Японии, с Сахалина. Вот что вспоминает известный художник-график Н. Костров, тоже вятич: «Рос Женя в семье немного провинциальной, немного старинной, интеллигентной, в семье, где были идеалы, а нормой жизни были честность, доброта, дружба. Отец в душе художник-мечтатель: честный труженик, влюбленный в свою работу, добрый, отзывчивый, пример долга и ответственности. Мать строгая и требовательная, любила животных». На всю жизнь художник сохранил детское мироощущение и память детства: «Я очень благодарен моим родным за моё детство, потому что все впечатления его остались для меня и сейчас наиболее сильными, интересными и замечательными. И если я сейчас художник и писатель, то только благодаря моему детству».
Мать, Любовь Александровна (урождённая Тихомирова), любила музыку и хорошо играла на пианино. На семейных праздниках маленький Женя играл на скрипке дуэтом с мамой. Она учила ребёнка «смотреть и удивляться силе и красоте природы и всему её разнообразию и великолепию…» Просторный дом, где жила семья, был окружен садом, за которым ухаживала мать. Там она выращивала особые сорта смородины и вишни с очень крупными ягодами. Мальчик любил ходить вместе с нею в лес собирать семена цветов, выкапывать различные растения, чтобы потом посадить их в своем саду. В холодной Вятке она выращивала под снегом тюльпаны и гиацинты, сажала в муравьиные кучи картофель, который вырастал с человеческую голову. Мальчик принимал деятельное участие в маминой работе: «Моя мать – садовод-любитель. Копаясь в своем садике, она делала прямо чудеса… Конечно, я принимал деятельное участие в ее работе. Вместе с ней ходил в лес собирать семена цветов, выкапывать разные растения, чтобы их «одомашнить» в своем саду, вместе с ней выкармливал уток и тетеревов, и моя мать, очень любящая все живое, передала мне эту любовь».
Родительский дом с огромным, заросшим садом был густо населён. «Всё моё детство прошло в лесу, в саду, в поле и огороде, среди диких зверей и домашних животных...» Сколько разных животных перебывало в их деревенском двухэтажном доме! «Цыплята, поросята и индюшата, с которыми всегда было много хлопот; козы, кролики, голуби, цесарка с перебитым крылом, которое мы лечили; ближайший мой приятель - трехногий пес Бобка; война с котами, съедавшими моих крольчат, ловля певчих птиц - чижей, щеглов, свиристелей, гоньба голубей… Вот со всем этим связано мое раннее детство, к этому обращаются мои воспоминания». «Вот яркие, памятные моменты из моего детства, — вспоминал Евгений Иванович. — Положив в лукошко только что вылупившихся цыплят, мать ставит их на тёплую русскую печь «обсыхать». Цыплята копошатся, попискивают, а я лежу на печи и наблюдаю... Бобка — треногий калека пёс — был моим закадычным другом. Он лежал всегда на лестнице. Все об него спотыкались и бранились. Я же ласкал его и часто рассказывал о своих детских огорчениях. Бывали у нас кошки, банки с рыбками, птицы в клетках. На окнах заросли цветов — любимое дело матери».
«На дворе у нас и у соседей всегда ходили куры, гуси, голуби, козы. Охотники иногда приносили тетёрку-подстрелку, белку. Очень интересно было их кормить, наблюдать, какие они, как они ходят… Моя бабушка подарила мне Мишку. Только я этого Мишку так и не видел. У меня была ангина, и, когда я выздоровел и пошёл посмотреть, вижу, у бабушки Мишки уже нет, а бабушка моя чуть не плачет. Он глупый, Мишка, маленький. Он разобрал абажур на лампе, начал играть с подушечкой и выпустил все пёрышки. И бабушка его отдала. Жила у меня ручная белка – Афонька. Она свила себе гнёздо на лыжах, которые были подвешены к стенке, как полочка. Ёж Борька, у которого был страшный враг – щётка. Он с ней дрался. Поведёшь по полу щёткой, Борька сразу на неё кинется и рычит, и фырчит. Пичуги – чижи и щеглы. И сорока. И волк – не настоящий, а волчишка Прошка».
В детстве все благоприятствовало развитию в нем уникальных способностей. Жили Чарушины в уютной тихой Вятке, будущий анималист запомнит, что на базарах было много дичи и живых подстрелков. (Как его друг, великий сказочник Юрий Васнецов, тоже вятич, на всю жизнь запомнит дымковскую игрушку и расписные дуги). Рисовать Чарушин начал рано. «Это было просто, по-видимому, свойственно мне, как говорить, петь, шалить или слушать сказки. Помню, как я слушал сказки с карандашом и рисовал во время рассказа». Рисовал начинающий художник «преимущественно зверей, птиц да индейцев на лошадях», бегая в чучельную мастерскую, расположенную недалеко от родительского дома, или наблюдая свой домашний «зоопарк». «Художник во мне родился все-таки раньше, чем писатель. Нужные слова пришли позже» - говорил он. Его живописные способности впервые отметил гостивший в семье известный русский художник А. Рылов. Он и посоветовал Чарушину и его другу Ю. Васнецову поступать в Академию художеств.
Женя любил читать, забравшись на высокое дерево возле дома. Его любимым чтением были книги о жизни животных - Сетон-Томпсон, Лонг, Биар. Однажды отец подарил ему на день рождения 7 тяжелых томов А. Э. Брема «Жизнь животных». Их он берег и перечитывал всю жизнь: «Я читал его запоем, — вспоминал Чарушин, — и никакие «Нат Пинкертоны» и «Ник Картеры» не могли сравниться с Бремом». Впечатления от природы складывались не только от прочитанных книг.
Отец Жени часто уезжал из дома и всегда брал с собой сына. «Я много ездил с отцом,— писал в краткой автобиографии Чарушин. — Ездили мы и днём и ночью, лесами и лугами, в пургу и осеннюю непогоду. И волки за нами гнались, и глухарей вспугивали с вершин сосен. И восход солнца, и туманы утренние, и как лес просыпается, как птицы запевают, как колёса хрустят по белому мху, как полозья свистят на морозе – всё это я с детства полюбил и пережил... Научился смотреть и удивляться силе и красоте природы, всему её разнообразию и великолепию». В поездках он много времени проводил с лесниками, бывалыми охотниками, ремесленниками. Это общение обогатило его память их шутками, сказками и смешными историями. Они невероятно разнообразили его творчество, очень точно передававшее всю прелесть и красоту народного быта и языка. С раннего детства ходил он с отцом на охоту, но в зверей никогда не стрелял.С охотниками я уходил на охоту. Они мне давали носить ружьё. Мне интересно было не стрелять, а взглянуть, кто как живёт и что делает».
Мальчик рос озорным и весёлым. Проделки его, остроумные и изобретательные, рождались от неуемной фантазии, неисчерпаемой энергии, пытливости ума, талантливости. И никогда в его озорстве не было ни зла, ни жестокости. «Читая истории про Никитку, мы замечаем, что мир Никитки поразительно схож с миром самого автора. И, как когда-то в детстве сам Чарушин, Никитка познает этот удивительный мир, полный новизны и светлых, радостных ощущений. Однажды за какой-то проступок мать поставила его в угол за ширму. Время шло, понемногу семья обеспокоилась, что ребёнок слишком долго стоит в углу: вон же его ботинки под ширмой. Когда же ширму убрали, оказалось, что Жени там нет. Одни ботинки стоят… Любовь к природе едва не привела к гибели Евгения. В 6-летнем возрасте он заболел брюшным тифом после того, как решил питаться тем, что едят птицы. К счастью, болезнь удалось вылечить: «Шести лет я заболел брюшным тифом, так как решил однажды есть все то, что едят птицы, и наелся самой невообразимой гадости... В другой раз я переплыл вместе со стадом, держась за хвост коровы, широкую реку Вятку. С того лета я умею хорошо плавать...»
В шесть лет мальчика отдали в Коммерческое училище. Работавший там учителем рисования местный художник А. Столбов заметил талантливого мальчика и сказал, что ему нужно учиться живописи. Годом спустя из-за неуёмного характера родители вынуждены были перевести сына в первую мужскую гимназию. После революции она была преобразована в среднюю школу. «Школа, где я учился, была необычна. В ней обучались вместе и девочки и мальчики. Сначала ребята учились в азбучном классе – там показывали буквы, переходили в приготовительный – там учили читать, а из приготовительного – в первый класс. Во всех классах были у нас уроки лепки. Бери глины, сколько хочешь, и лепи, что хочешь. Вёл уроки лепки художник Алексей Иванович, наш любимый человек. Он нам ни в чём не мешал, помогал как мог, хотя сам нашу лепку никогда не брал в руки. Вместе со мной учился Коляпо. Фамилию его я не помню. Может, он был Коля Потанин или Коля Полунин. А мы его звали Коляпо – так проще. Меня тоже звали иначе – не по имени Женя. В нашем классе училась девочка – тоже Женя. Я не хотел по-девчоночьи называться и сам себя назвал Ень или Ань. Тогда всем нам было по четыре-пять лет. Коляпо лепил индейцев, разбойников, я – тоже разбойников. Но нравилось мне лепить животных. Леплю какого-нибудь зверька и приговариваю: «Вот ты какой, ты толстый, неповоротливый, а бегать надо быстро, а то тебя кто-нибудь съест». Там произошло знакомство с Юрием Васнецовым, ставшее дружбой на всю жизнь. Их связывали Вятка, любовь к искусству, охотничьи страсти и увлечения.
Друзей привлекали к Жене простота и открытость. Лет в четырнадцать Чарушин со своими друзьями организовал союз поэтов и художников с веселым неуклюжим названием «Сопохуд» (Союз поэтов и художников). В 15 лет с членами союза выпускал журнал с тем же названием. Для журнала он писал, по собственной оценке, «корявые и тяжкодумные» стихи, однако «поиски нужного слова в конце концов мне пригодились… — признавался Евгений Иванович, — и журналы эти очень смешные, детские, но они очень повлияли на моё творчество». Правда, с поэзией у него не заладилось. Другое дело рисунки. А на рисунках его чаще всего были все те же собаки, медведи и прочие замечательные звери.
После окончания в 1918 году средней школы Чарушин был призван в Красную Армию. Избежать отправки на фронт ему удалось благодаря своему умению рисовать. Он был назначен помощником декоратора в культпросвете Политотдела штаба Красной Армии Восточного фронта. Вернувшись в 1922 году домой, отслужив 4 года, практически всю гражданскую войну, он решил учиться на профессионального художника. В Вятке можно было учиться только в декоративных мастерских Вятского губвоенкомата. Но это было не серьезно, настоящей школы рисования губвоенкомат дать не мог. Юный Чарушин это понимал, и осенью того же года он уехал в Петербург. Заветная цель любого начинающего художника - это Академия. На приемных экзаменах в Академию высший балл по рисованию ему поставил известный художник К. Петров-Водкин. И Евгений Чарушин поступил на живописный факультет в Петербургскую Академию художеств (ВХУТЕИН), где занимался пять лет, с 1922 по 1927 год, у А.Карева, А.Савинова, М.Матюшина, А.Рылова. Чарушин учился в классе, которым руководил художник А. Карев. Именно он подсказал Евгению попробовать свои силы в анималистике — рисовании животных. Учился вместе с такими художниками, как Валентин Курдов, Николай Костров, Юрий Васнецов, с которым он снимал одну комнату на улице Зверинской. Рядом был зоосад, куда они бегали рисовать зверей. Одеваться молодой художник любил в то время по моде. По воспоминаниям его близкого друга Валентина Курдова, Чарушин тогда «ходил в гольфах и пёстрых чулках, носил пыжиковую шапку и пёструю, собачьего меха, короткую шубу». В 1924 году он, воспользовавшись советом Виталия Бианки, вместе с Николаем Костровым и Валентином Курдовым отправился в увлекательное путешествие на Алтай.
Он окончил это уважаемое заведение в 1927 году, охарактеризовав обучение в нем как «самые бесплодные для меня годы». Евгению показались неинтересными поиски нового в живописи, а рисование в академическом стиле, по его мнению, было попросту скучным. Он предпочитал этому писать картины с животными, увиденными на птичьем рынке и зоомагазинах. Параллельно с обучением в Академии художеств он работал в детском журнале «Мурзилка», куда устроился в 1924 году. После окончания академии был краткосрочный, всего на год, призыв в армию, служба под Лугой в 58-м стрелковом полку.
В 1926 году Чарушин был приглашён в «Детгиз», которым руководили О.Капица и С.Маршак. Там Чарушин познакомился с молодыми писателями В.Бианки, Б.Житковым и Е.Шварцем. Собрался творческий союз писателей и художников, которые объединились вокруг поэта С.Я. Маршака и замечательного рисовальщика В.В. Лебедева. Ему, известному в то время художнику, очень понравились рисунки зверей Евгения, который в его лице получил всяческую поддержку. 
Ю. Васнецов, В. Лебедев и Е. Чарушин
В 1928 году он начал сотрудничать с журналами «Еж» и «Чиж», а также оформил по заказу ленинградского Госиздата рассказ Бианки «Мурзук». Эти иллюстрации привлекли внимание профессионалов книжной графики, а один из рисунков (с рысёнком) попал в Третьяковскую галерею. Не видно, кто встревожил рысёнка, но по изгибу спины, по пружинящим лапам заметно, что враг приближается. Малыш грозно раздул усы, распушил кончик хвоста. И нас захватывает мастерски переданная художником неукротимость, сила жизни рысёнка, который не струсил, не сдался и готов драться. 

        В редакции засиживались подолгу: думали, спорили, острили, вспоминали интересные случаи. Рассказывал и Чарушин о птицах и зверях, которых ему довелось повидать в родных вятских лесах. Послушав Чарушина, Маршак сказал художнику: «Да ведь вы ещё и писатель! Вам обязательно надо писать». Чарушин попробовал писать небольшие рассказы для детей о жизни животных. В 1930 году, «преисполненный до краёв наблюдениями детства и охотничьими впечатлениями я стал, при горячем участии и помощи С.Я.Маршака, писать сам».
Его первой собственной книжкой со словами стал рассказ «Щур» (1930).Она отличалась не только ярким и точным описанием звериных характеров, но и отличным чувством юмора. При этом рассказ был по-доброму снисходительным, мягким и озорным. Вслед за первым рассказом последовали и другие, которые были иллюстрированы их автором. Первые его книжки – «Вольные птицы», «Разные звери» - это еще книжки-картинки без текста. «Щур», «Медвежата», «Волчишко», «Еж» - это коротенькие, с несложным сюжетом истории в картинках. Очень тепло о рассказах начинающего автора отозвался Максим Горький. Создавая образ животного, художник умел выделить самые характерные его черты. Рисунки Чарушина отличаются свежестью, умением взглянуть на зверя, словно в первый раз в жизни. Плохо нарисованных зверей Евгений Иванович терпеть не мог. Он считал, что в детской книге рисунки должны быть живыми, дышащими, и не любил Ивана Билибина, утверждая, что тот занимался не иллюстрированием, а раскрашиванием холодных, мёртвых контуров. До войны Евгений Иванович создал около двух десятков книг: «Птенцы» (1930), «Волчишко и другие» (1931), «Облава» (1931), «Цыплячий город» (1931), «“Джунгли” — птичий рай» (1931), «Животные жарких стран» (1935), а также продолжал иллюстрировать других авторов, среди которых С.Я.Маршак, М.М.Пришвин, В.В.Бианки, А.И.Введенский… До войны он создал около двух десятков книг. В детскую литературу Чарушин вошел со своей темой, со своим особенным голосом рассказчика и писателя, с безоблачным, радостным видением мира природы, полным солнца, движения, красок, открытий. Кроме работы в издательствах, Евгений Иванович активно сотрудничал с детскими журналами — «Мурзилкой» (с 1924 г.), «Ежом» (1928-1935 гг.) и «Чижом» (1930-1941 гг.); делал настенные эстампы для детей, порой работая без авансов и гонораров.
1928 был счастливым годом для Чарушина и ознаменовался удачной женитьбой на землячке Наталье Аркадьевне Зоновой, учившейся в Петрограде пению. Атмосфера родительского дома,— дружеская, сердечная, с несколько патриархальным отношениям к вечным нравственным принципам – сохранится в семье самого Евгения Ивановича, когда он заживет самостоятельной жизнью в Ленинграде и жену себе найдет, как это часто бывает у талантливых людей, верную и преданную, помощницу, и сына и дочь воспитает в тех же традициях. Когда родился сын Никита, молодой отец только и говорил о нём, отчего и получил прозвище «сумасшедший папашка». В изданной в 1938 году книге «Никитка и его друзья» он сделал сына главным героем большинства рассказов. Там присутствует множество изображений Никиты. Всем будет хорошо в его доме, вначале в одной комнате, а потом в просторной квартире на набережной реки Фонтанки, дом 9 – и охотничьей собаке (Чарушин, как и его отец, был с детства заядлый охотник), и котам Пуне и Тюпе, и маленьким волчатам и лисятам. Он приносил их из зоопарка, который нередко посещал. Он создал у себя в доме микромир, похожий на тот, что окружал его в детстве. Тут было уютно всем. В доме Евгения Ивановича всегда было полным-полно птиц и животных: овсянок, чечёток, перепёлок, попугаев, кошек, собак, зайчат, ежей, были даже лисёнок и волчонок Своеобразные жители чарушинской квартиры становились героями рассказов и рисунков для малышей. 30-е годы – счастливая, напряжённая пора жизни Чарушина. Кто-то подсчитал, что Чарушин за десять лет сделал 2,5 тысячи изображений разных зверей и птиц. Рисуя зверя, он, как правило, создавал законченное произведение искусства. Недаром его работы украшают экспозицию графики Русского музея.
С первых дней войны Чарушин, как и многие другие художники, был мобилизован для работы над агитационными плакатами. Только в 1942 его с семьёй эвакуировали из Ленинграда на родину, в Киров (Вятку). Неустройство, лишения военных лет (жили в бане у Юрия Васнецова, где Никита расписал печку жар-птицами). Жена Чарушина пела в госпиталях для раненых, он много работал… Рисовал плакаты для «Окон ТАСС», писал картины на партизанскую тему, оформлял спектакли в Кировском театре драмы. В годы эвакуации проявился яркий педагогический талант Чарушина, когда он преподавал рисование детям. В Кирове он впервые творчески познакомился с русскими народными сказками про животных. В 1942 году один, без помощников, расписал около 400 квадратных метров стен детского сада, превратив стены коридоров и комнат в лужайки, перелески, населив их героями сказок. Расписывал и фойе дома пионеров и школьников. Долгое время Евгения Ивановича Чарушина считали только анималистом. Но в войну, в Кирове, он нарисовал сказки. Это были в основном литографии, отпечатанные на обратной стороне плохоньких листков табель-календаря и раскрашенные от руки. На рисунках резвились чарушинские зайчата, одетые на этот раз в цветные юбочки, петух несся, запряженный в коляску с курочками и цыплятами, красавец-кот с ягдташем и ружьем отправлялся на охоту, серебрилась его пушистая шерсть, а волк кровожадно подглядывал за маленькими козлятами, резвящимися вокруг нарядной мамы-козы. Чтобы хоть как-то скрасить детям скудную голодную жизнь, художник, сам в то время истощенный от постоянного недоедания, делал с литографского камня оттиски рисунков сказочных зверят. Потом некоторые рисунки вошли в книгу «Шутки», сочиненную им вместе с двоюродной сестрой поэтессой Е. Шумской и изданную Детгизом в 1946 году. 

        Эти работы находятся в архивах художника, которые бережно хранил его сын Никита. Среди них есть кот-охотник, стоящий на задних лапах, держа в передних ружье. Кот-красавец с серебристым пушистым мехом очень похож на натурального кота, только чуть-чуть сказочного. В эвакуации были написаны книжки – серия «Моя первая зоология». Помимо работы над книгами, он создал серию эстампов с изображениями животных. В 1945 году Евгений Иванович вернулся в Ленинград. И снова работал над книгами и рисунками. В 1945 году Е. И. Чарушин получил звание Заслуженного деятеля РСФСР.
    По отзывам современников, Чарушин был человеком страстным, эмоциональным и очень увлекающимся. «Обаятельная и талантливая натура Чарушина сказывалась во многом: он играл наскрипке, писал стихи, был актёром, вечно что-то изобретал», - вспоминал Валентин Курдов. Его влекло многое: музыка и поэзия, театр и живопись. Начиная с 1936 года, на Ленинградском фарфоровом заводе по его эскизам выпускались небольшие фарфоровые статуэтки и красочно расписанные чайные сервизы. Причем он впервые ввел в технику росписи по фарфору особые трафареты с рваными краями. Этот простой прием позволил придать даже тиражным изделиям вид авторского оригинала. В послевоенное время делал из фарфора фигурки животных и целые декоративные группы, его статуэтки пользовались большой популярностью. «Чарушинский» фарфоровый заяц с морковкой был таким же теплым, и мягким как нарисованные «звери». Появились статуэтки «Куничка», «Олененок», «Кролик». Когда Евгений Иванович уставал рисовать, то для отдыха начинал мастерить табуретку или столик. За постоянную страсть к изобретательству друзья наградили молодого художника прозвищем «Евгеша-изобретатель». У Чарушина было несколько патентов на изобретения. Он построил планёр и летал на нём. Ходил по воде на придуманных им самим лыжах-поплавках. Друзья за глаза называли Евгения Чарушина «великий Женька». Он был артистичен, музыкален, смел, весел, хлебосолен. Вместе с этими друзьями Чарушин отправлялся в необыкновенные экзотические путешествия по Алтаю или просто на охоту, на рыбалку в недалекие леса.
50-е годы были нелёгкими в жизни Чарушина. Он избежал прямых обвинений в формализме, но пришлось уступать и приспосабливаться к новым требованиям. Всё это действовало удручающе. Единственной новой книжкой стали «Большие и маленькие» - коротенькие и шутливые наставления птичьих и звериных мам своим детям. Удачей в эти годы стала книжка «Почему Тюпа не ловит птиц». Коты вообще играли немалую роль в творчестве художника. Уже в одной из своих первых книжек, с особо тщательно выполненными рисунками (он написал ее в 1930 году, став с тех пор не только иллюстратором, но и мастером рассказа), Чарушин изобразил силуэт черного кота Васи, охотившегося за малиновым щуром. А через годы, когда Чарушин будет очень знаменит, он посвятит своему любимому котенку Тюпе две книги: «Тюпа, Томка и сорока» и «Почему Тюпа не ловит птиц». И тут шаловливый котенок развернется вовсю. Очарованию, обонянию этого существа нет границ. Сколько разнообразия в его движениях и в позах! Вот Тюпа ловит птиц: «…схвачу, словлю, поймаю, поиграю…». По одним этим глаголам нетрудно себе представить неугомонного котенка. Сами рисунки и их расположение полны движения. Пушистая неуклюжая фигурка словно движется по страницам книги. Вот Тюпа скачет, шалит, потом успокаивается рядом с мамой. Но вот котенок снова в прыжке, он перебирается на другой разворот, а там птицы поют на ветке. А почему котенка назвали Тюпа? Это потому, что он тюпает: «тюп-тюп-тюп».
        Евгений Иванович умел видеть сам и сына Никиту (1934—2000) посвятил в лесную науку: слушай, смотри, и тебе откроется то, что не открывается шумным и невнимательным людям. Однажды на охоте отец признался сыну, что всё время держал ружьё наготове потому, что заметил свежие следы медведя-шатуна. Первоклассный стрелок, Чарушин никогда не охотился ради азарта, забавы. Он мог бродить по лесу и без ружья, радуясь встрече не только с птицей и зверем, но и с лесным деревом и кустом. В книгах почти физически ощущается запах леса, лесной шум. Чтобы так рисовать, надо много работать не только дома, но и на улице, в лесу, в зоопарке. Художник наблюдал за животными, часто бывал в зоопарке и выполнял множество рисунков с натуры. Ведь для того, чтобы правдиво изобразить животное, нужно хорошо его изучить. Вот как говорил сам Евгений Иванович об этом: «Я хочу понять животное, передать его повадку, характер, движения. Меня интересует его мех. Когда читатель – ребёнок хочет пощупать моего зверька – я рад. Мне хочется передать настроение животного: испуг, радость, сон и т.д. Всё это надо наблюдать и почувствовать». В книгах Чарушина можно встретить и льва, и орангутанга, и бегемота, и слона. Но чаще всего он рисовал тех, чьи повадки знал наизусть.
        Он рисовал зверей и птиц, как ни до него, ни после него не рисовал никто. Это было как дар свыше. Академия художеств с ее блестящими в 1920-е годы преподавателями не могла обучить такому мастерству. Вернее, не мастерству, а глубокому, проникающему пониманию зверя, такой необыкновенной способности передавать его характер, повадки, движения, изобразить само тело, красоту шерсти, перьев. Недаром так и тянет, особенно детей, прикоснуться ко всем чарушинским волчатам, лисятам, собакам и котятам. Какое-то особое чувство любви было у этого необыкновенного человека к животному миру и умение вызвать ответное чувство. Чарушинские звери всегда очень трогательны, эмоциональны. Особенно любил Евгений Чарушин звериных малышей, забавных и беспомощных, жалел их и сочинял о них сказки. Нарисованные им зайчата, олешки, волчата, лисята, рысята добры, обаятельны и вызывают чувство нежности. Они совсем как живые.
«Я приучился с детства понимать животное — понимать его движения и мимику. Мне сейчас даже как-то странно видеть, что некоторые люди вовсе не понимают животное», — говорил художник. Вот в углу страницы притаился крохотный пушистый котенок. Спинка выгнута, хвост трубой, ушки торчком. Так и хочется его погладить, провести ладонью по странице, по пушистой теплой шкурке. Чтобы зверята получались такими же мохнатыми и пушистыми, как в жизни, Евгений Чарушин использовал особый способ изображения – он так и называется: метод Чарушина. Иногда Чарушин использовал лишь чёрный карандаш. Но зато какое богатство оттенков! Даже чёрный рисунок кажется красочным, цветным. Карандаш оставлял тонкие, острые штрихи, мелкие точки, и тогда мех животного делался светлым, серебрился, переливался. Хочется погладить зверей, настолько их мех тёплый и пушистый. Рисовать надо тычком жесткой полусухой кистью. Чарушин был прекрасным анималистом. Он, по сути, создал новый тип анималистической книги для детей - маленький рассказ о маленьком животном для маленьких детей. Секрет Чарушина был не только в его художественном и литературном таланте, но в его детском мироощущении, которое он всегда сохранял. Мир животных был и его миром, вот почему его рисунки были такими живыми, яркими, талантливыми, вот почему не одно поколение юных читателей заворожённо рассматривало его рисунки и зачитывалось его рассказами.
Иногда кажется, что рисование зверей для Чарушина — не тяжёлая работа, а просто-напросто неотъемлемая часть его сущности, как способность петь или дышать. Однако за каждым рисунком в книге стоит огромный опыт наблюдения за живой природой и неустанный труд. Чарушин уделял большое внимание натурным зарисовкам, наблюдениям, глубокому знакомству с текстом. Иногда уходило несколько недель, прежде чем находилась форма всей книги. Он даже признавался, что иллюстрировать чужие тексты ему проще, чем свои собственные, — тогда происходит меньше споров между писателем Чарушиным и Чарушиным-художником. Работая в Детиздате, он проиллюстрировал более 100 детских книг - произведенияС.Я. Маршака, К.И. Чуковского, В.В. Бианки, М.М. Пришвина, Д.Н.Мамина-Сибиряка, Г.Я. Снегирева – писателей-охотников, знатоков леса, страстных природолюбов. Он стал одним из лучших художников детской литературы. В 1961 году к 60-летию художника С. Маршак написал:
…Давно уж выросли зверята –
Его «Волчишко», например,
Слепым щенком он был когда-то,
А нынче – волк пенсионер!
А тот, кто был когда-то Киской
Бенгальским тигром стал давно,
И подходить, как прежде близко
К нему теперь запрещено…
Никита Евгеньевич вспоминал, как в детстве он фантазировал вместе с отцом, мечтая побывать в Индии и в Африке, чтобы поближе узнать тропических зверей. Но такого путешествия не случилось: в последние годы жизни болезнь ног лишила Евгения Ивановича возможности двигаться. Тяжело больной, он не прекращал работы: за неделю до смерти закончил иллюстрации к книге С.Я. Маршака «Детки в клетке». Тяжело больной Чарушин умер 18 февраля 1965 года, ему было всего 64 года. Он был похоронен на Богословском кладбище. А через несколько дней за новые иллюстрации к стихам С.Я.Маршака «Детки в клетке» он был награжден золотой медалью на Международной книжной выставке в Лейпциге. Это было европейское признание русского художника. 
Его сын Никита тоже стал художником. Сильный рисовальщик, знаток мира природы, он всё же не превзошел отца. В 2000 г. Никите Евгеньевичу Чарушину было присвоено звание народного художника России. Его дочь, внучка Евгения Ивановича, Наталья Никитична Чарушина, тоже стала художницей. Она много училась, блестяще закончила Академию художеств с замечательной дипломной работой «Путешествие Нильса с дикими гусями», издала первую, очень хорошо выдуманную книгу «На все четыре лапы» и тоже иллюстрирует книги. Младшая представительница династии, Женя Чарушина-Капустина, тоже художница. В этой династии несколько поколений идут трудным и прекрасным путем искусства.
Е.И.Чарушин написал около 50 книг для детей, в основном, из жизни животных. Циклы иллюстраций к семидесяти книгам, из них тридцать к собственным рассказам, созданы за три десятилетия активного творчества. Произведения Чарушина переведены на многие языки мира. Его иллюстрации, эстампы, фарфоровая скульптура, книги экспонировались на международных выставках в Софии, Лондоне, Париже. Книги Чарушина по-прежнему интересны и привлекательны. Их общий тираж превышает шестьдесят миллионов экземпляров. Они широко переиздаются, их переводят на иностранные языки и читают не только в нашей стране, но и во Франции, Африке, Японии, Англии, Италии, Германии, США Индии, Болгарии, других странах. «Вся моя любовь к зверям, птицам, к родной природе оказалась очень и очень нужна. Нет больше счастья, для художника и для писателя, как, создавая свои любимые образы, переживать их и знать в то же время, что это дело, нужное всем ребятам.».
Чарушинские истории – смешные и грустные, героические, забавные, поучительные, удивительные – пробуждают у детей первые глубокие чувства: внимание, участие, нежность, привязанность, заботу о слабых. Они могут раздвинуть кругозор ребёнка, обогатить его душевный опыт, воспитать чувство ответственности за живое существо. Научат наблюдать за животными, быть терпимыми к ним, проявлять о них заботу. Книги Е.И.Чарушина помогают вырабатывать экологическое сознание, понимать, беречь и ценить родную природу. В рассказах писателя ребенку дается представление о богатстве видов птиц, животных. Понимая, что именно в детстве закладывается основа мировоззрения человека, Чарушин писал:«Моя задача — дать ребёнку предельно цельный художественный образ, обогатить художественное восприятие ребёнка, открыть ему новые живописные ощущения мира…» С этой творческой задачей художник справился блестяще.
Почему его искусство так современно сегодня, в преддверие Года экологии? Не потому ли, что выражает добросердечие, сострадание к нашим братьям меньшим? Охрана природы стала одной из острейших проблем нашего времени. Речь идет о новой этике, понятии добра и зла в отношении природы. Но ее не может быть без экологической азбуки. А всякая азбука начинается с азов и входит в сознание в самые первые годы жизни человека. И первым проводником подобных знаний, представлений служат книги, увиденные и прочитанные в детстве. Книжкам Евгения Чарушина еще долго предстоит быть среди них. Он всегда обращается к своему юному читателю с таким призывом: «Посмотрел картинки? Прочёл эту книжку? Узнал, как звери и птицы своих ребят учат еду добывать, себя спасать? А ты человек - хозяин всей природы, тебе всё знать нужно. Входи в мир природы! Входи внимательным и пытливым, добрым и смелым. Больше узнавай, больше умей. Для этого мы и существуем, чтобы ты вырос умелым и добрым, чтобы вся природа обернулась для тебя большой Родиной. А ведь Родина – это и запах сосны и ели, и аромат полей, и поскрипывание снега под лыжами, и синее морозное небо… И если все это невозможно выразить словом писателя, на помощь приходит кисть художника». В Чарушине сочетались два умения, два таланта – рассказчика и рисовальщика. И оба они были отданы детям. Сейчас издаётся много детских книг с красочными, аляповатыми рисунками. Но как же отличаются звери на них от чарушинских! Воспитывайте в детях хороший вкус и правильное представление о животных. Проходя мимо полок книжного магазина, обязательно подарите своему ребенку радость первых открытий вместе с волшебным миром Чарушина! 

Произведения Чарушина Е.И.

  • Кого сорока увидит, стрекочет: А я тебя вижу! А я тебя вижу! Что плохо лежит – она тут как тут.

    читать

  • Ты - человек, хозяин всей природы. Тебе все знать нужно. Расти поскорее, учись лучше! Когда вырастешь, много поработаешь. Леса и дубравы насадишь, в них птиц и зверей разведешь таких, каких тебе надо.

    читать

  • Есть у меня бусый кот-серый в черных пятнышкaх, кaк в бусинкaх. Зовут его Вaсилий Вaсильевич. Толстый кот. Уши у него круглые-это ему другие коты обгрызли. Дрaчливый кот. Когдa пить хочет, идет нa кухню, взбирaется нa рaковину и мяучит. Придет кто-нибудь, отвернет крaн и пустит воду тонкой струйкой.

    читать

  • Сговорились мы с приятелем побегать на лыжах. Зашел я за ним утром. Он в большом доме живет -- на улице Пестеля. Вошел я во двор. А он увидел меня из окна и машет рукой с четвертого этажа: - Жди, мол, сейчас выйду. Вот я и жду на дворе, у двери.

    читать

  • Аня художник и очень любит пичужек. Все это знают и несут к ней разную живность: то галчонка, то сорочонка. Принесли как-то и скворку.

    читать

  • Мы пошли гулять и взяли с собой Томку. Сунули его в портфель, чтобы он не устал. Пришли к озеру, сели на берег и стали кидать камушки в воду — кто дальше бросит. А портфель с Томкой на траву положили. Вот он вылез из портфеля, увидал, как камушек плюхнулся в воду, и побежал.

      читать

  • Томка не любит, когда над ним смеются, — обидится, отвернётся. А потом он научился делать вид, что не над ним смеются, а над кем-то другим. Как-то заметил Томка курочку с цыплятами. Идёт поближе — хочет понюхать.

    читать

  • У охотника жили в комнате два маленьких лисёнка. Это были шустрые и беспокойные зверьки. Днём они спали под кроватью, а к ночи просыпались и поднимали возню — носились по всей комнате до самого утра. Так разыграются лисята, так расшалятся, что бегают по моему приятелю, как по полу, пока тот не прикрикнет на них. Эти лисята были настоящие ловкачи.

    читать

  • Охотники убили трёх медведиц и три выводка медвежат продали в зоопарк. В зоопарке их всех посадили в одну клетку, бурых, рыжих, черноватых, неодинаковых и мастью, и ростом - кто побольше, кто поменьше. Самый маленький - самый угрюмый. Сидит в углу, чешет животик, лапу сосёт и всё время ворчит.

     читать

  • Принесли охотники из лесу двух медвежат. Несли в шапке-ушанке. Мишки-то были маленькие: не то кутёнки, не то щенки. Отдали Ивановне — её муж отыскал берлогу. Принесли медвежат в избу, сунули под лавку, на тулуп. Тут им тепло и не дует.

    читать

  • БАРСУК. Пришла весна, стаял снег. Из своей сухой норы вылез барсук. Сонный еще. Сопатый, мохнатый, подслеповатый. Он всю зиму спал, как медведь. Шерсть у него на боках свалялась. Потягивается барсук, расправляется.

    читать
  • 0

    Собака. У Шарика шуба густая, тёплая, — он всю зиму по морозу бегает. И дом у него без печки — просто собачья будка, а там соломка постелена, и ему не холодно.

    читать

  • Привезли в зоосад двух олешков. Маленьких, ростом с козу. Назывались они «мунджак» и родом были из Индии. У оленя рога с развилиной, а самка безрогая.

      читать

  • Видит Тюпа, недалеко от него сидит воробей и песни поёт-чирикает: «Чив-чив! Чив-чив!»

      читать

  • Когда Тюпа очень удивится или увидит непонятное и интересное, он двигает губами и тюпает: «Тюп-тюп-тюп-тюп…»

    читать
  • 165 5 2

    Однажды на даче ко мне прибежал Никита и кричит: — Папа, отдай кроликов! Папа, отдай кроликов!

      читать

  • Кошки — они охотники. Они любят словить пичужку. Наш Пуня тоже не прочь поохотиться, но только не дома. Дома он никого не трогает. Принесли мне как-то в маленькой клетке несколько певчих птиц. Щеглы, канарейки. «Куда, — думаю, — мне их деть, чего с ними делать?»

    читать

  • Кого сорока увидит — стрекочет. Что плохо лежит — она тут как тут. Птичье гнездо приметит — яйца расклюёт, птенцов нелётных съест.

    читать

  • Мальчики Шура и Петя остались одни. Они жили на даче -- у самого леса, в маленьком домике. В этот вечер папа и мама у них ушли к соседям в гости.

      читать

  • У охотника я увидел пёсика. Он вот какой. Уши длинные, хвост короткий. Охотник рассказал, какой пёсик понятливый, как на охоте помогает, и умный-то, и не грязнуля…

      читать

  • Когда Томка был совсем ещё небольшим щенком, я взял его с собой на охоту. Пускай приучается.

     читать

  • Когда Томка спит, он лает во сне, повизгивает, а иной раз и лапками шевелит, будто он бежит куда-то. Спрашивают у меня ребята: — Почему это Томка лает? Ведь он же спит! — Он сны видит, — отвечаю. — А какие?

      читать

  • Тюпу побили. Это Непунька, Тюпкина мамка, его отшлёпала. Сейчас ей не до него. Непунька ждёт-пождёт, скоро ли у неё будут другие, новые маленькие сосунки.

    читать

  • Когда я был маленьким, я очень ловко стрелял из лука. Как пущу свою стрелу, так она и вопьется прямо в цель. Я каждый день ходил со своим луком по огороду и по двору и все высматривал, во что бы мне стрельнуть.

     читать

  • Выпал первый снег. И всё кругом стало белым. Деревья белые, земля белая, и крыши, и крыльцо, и ступеньки на крыльце -- всё покрылось снегом.

      читать

  • Я ходил, ходил по зоосаду, устал и сел отдохнуть на скамейку. Передо мной была клетка-вольера, в которой жили два больших чёрных ворона -- ворон и ворониха. Сижу я, отдыхаю, покуриваю. Вдруг один ворон подскочил к самой решётке, посмотрел на меня и сказал человеческим голосом: - Дай Яше горошку!

      читать


 11 ноября 2021 года исполнится 200 лет со дня рождения русского писателя, мыслителя, философа и публициста Федора Михайловича Достоевского.

 О Ф.М. Достоевском написано огромное количество книг, монографий, исследований, литературно-критических статей известных филологов, историков литературы, литературоведов. Мимо Достоевского в XX веке не прошел никто. Его книги читали по-разному: с благоговейным трепетом и с отвращением, писателя воспринимали как реалиста и как мистика, осмысляли, исследовали, интерпретировали.

Мир после Достоевского воспринимался как мир Достоевского, люди стали персонажами его произведений. Писать после него стало невероятно трудно, зачастую невозможно. Ведь Ф.М. Достоевский не просто «властитель дум», он еще и писатель-пророк.

«По роду своей деятельности принадлежа к художникам-романистам и уступая некоторым из них в том или другом отношении, Достоевский имеет перед ними всеми то главное преимущество, что видит не только вокруг себя, но и впереди себя…» — сказал Владимир Соловьев через год после смерти писателя. Творчество Ф.М. Достоевского много лет вызывало споры и поклонение, недоумение и трепет. Но чем дальше, тем отчетливее прояснялся для читателей масштаб пророчеств гениального писателя.

Предлагаем Вашему вниманию виртуальную выставку «Достоевский. 200 лет спустя…», составленную из произведений Ф.М. Достоевского («Читайте Достоевского…») и произведений о Ф.М. Достоевском («Любите Достоевского…»).

Десятки произведений, созданных Ф. М. Достоевским за его долгую творческую жизнь, принесли ему заслуженную всемирную славу. Они знакомы каждому образованному человеку, вошли в золотой фонд русской классической литературы. Многие из них хранят до сих пор не разгаданные загадки, вызывающие споры исследователей и вдумчивых читателей. Они дают возможность каждому из них выяснить много интересного о внутреннем мире персонажей и о самом себе. Сочинения великого писателя и психолога и сейчас экранизируют и ставят на театральной сцене.


Лучшие экранизации 

«Белые ночи» (1959)

«Белые ночи»

Иван Пырьев

Одна из лучших отечественных экранизаций «Белых ночей» Ф.М. Достоевского от легендарного классика советского кино – режиссера Ивана Пырьева. Фильм с первых кадров словно погружает зрителей в иллюзорный, но вполне осязаемый мир Мечтателя. Старый Петербург, воссозданный здесь с помощью декораций, можно считать третьим, четвертым действующим лицом – он реален, он сопровождает персонажей ленты повсюду. Главных героев, Мечтателя в исполнении Олега Стриженова, и Настеньку, которую сыграла Людмила Марченко, многие зрители называют идеальными воплощениями героев повести – в меру фантастическими, романтическими, одухотворенными.

«Идиот»

«Идиот»

Иван Пырьев

«Идиот» - наверное, один из самых часто экранизируемых произведений Ф.М. Достоевского. Так, среди отечественных режиссеров к нему обращались Иван Пырьев с картиной 1958 года, Владимир Бортко с сериалом 2003 года, Роман Качанов с комедией 2001 года и многие другие. Сильная лента Пырьева запомнилась одним из самых точных и ярких в истории экранизаций этого произведения образом князя Мышкина, которого исполнил Юрий Яковлев. Сериал Бортко с Евгением Мироновым и Владимиром Машковым получился очень близким к тексту романа и очень живым – настолько, что все 9 серий можно посмотреть на одном дыхании. А «Даун Хаус» Качанова с Федором Бондарчуком, Иваном Охлобыстиным, Барбарой Брыльской и другими не менее именитыми актерами – это гротескная пародия на российскую реальность конца XX века.

«Братья Карамазовы»

«Братья Карамазовы»

Иван Пырьев

Среди экранизаций романа «Братья Карамазовы» отметить следует две картины – ленту 1968 года Ивана Пырьева и сериал Юрия Мороза 2009 года. Пырьев не успел завершить свой фильм – свою третью экранизацию Достоевского, - и ленту самостоятельно доделывали актеры Михаил Ульянов и Кирилл Лавров, исполнившие в фильме главные роли. До сих пор именно эта экранизация романа «Братья Карамазовы», где Достоевскому удалось «расщепить душу человека», считается одной из самых близких к литературному первоисточнику. В сериале же Юрия Морозова можно отметить не только удивительно точно переданную атмосферу «Братьев Карамазовых», но также бережное отношение сценаристов к роману и прекрасно подобранных актеров – тут снялись Сергей Баталов, Анатолий Белый, Павел Деревянко и другие.

«Преступление и наказание» (1969)

«Преступление и наказание»

Лев Кулиджанов

Фильм Льва Кулиджанова с Иннокентием Смоктуновским и Георгием Тараторкиным длится почти три с половиной часа, но потраченное на просмотр время того стоит. Черно-белая контрастная картинка подчеркивает мрачность Петербурга и драматичность положения Раскольникова, его душевные муки. Детективная интрига увлекает зрителя даже не тем, как движется следствие, а как медленно, с трудом Раскольников приходит к мысли о покаянии. Ведущие актеры картины, Георгий Тараторкин в Роли Раскольникова и Иннокентий Смоктуновский в роли Порфирия Петровича, демонстрируют потрясающе мощный, глубокий и в то же время тонкий психологический поединок убийцы и следователя – такой, что, вероятно, оценил бы и сам Федор Михайлович.

«Бесы» (2014)

«Бесы»

Владимир Хотиненко

Одна из самых свежих экранизаций романа – сериал Владимира Хотиненко с Максимом Матвеевым, Сергеем Маковецким и Владимиром Зайцевым вышел в 2014 году, и сразу получил смешанные отзывы зрителей. Ожидания к проекту были высокие, так как Хотиненко в 2010 году выпустил биографический сериал «Достоевский» в 2010 году, и, раз решил вернуться к теме, тут уже без вариантов: если взялся – делай хорошо. Но Хотитенко, однако, достаточно вольно обошелся с оригиналом, многое переделав под себя, а что-то для сюжета и вовсе взяв из произведений не то что Достоевского – других писателей. Тем не менее, сериал получился колоритным и насыщенным, в том числе благодаря актерскому составу.

«Скверный анекдот» (1966)

Акира Куросава

Фильм Александра Алова и Владимира Наумова по одноименной повести Ф.М. Достоевского положил начало брежневской цензуре в кино, когда сомнительные фильмы сразу отправлялись «на полку». Свою гротескную трагикомедию режиссеры сделали в духе телеспектакля, и это оставляет после просмотра особенное впечатление. В «Скверном анекдоте» Достоевского есть что-то от Гоголя – не то что бы сюжет, а, скорее, атмосфера, и ее Алову и Наумову передать удалось прекрасно, обозначив при этом ту огромную пропасть, лежащую между социальными классами в России.

«Белые ночи» (1957)

«Белые ночи»

Лукино Висконти

По итальянской традиции экранизаций знаменитый режиссер Лукино Висконти перенес действие повести Ф.М. Достоевского в XX век, в город Ливорно – целиком и полностью построенный, кстати, в декорациях легендарной студии «Чинечитта», из-за чего он кажется одновременно и нереальным, словно приснившимся, и, благодаря неореалистической манере Висконти, он буквально «ощущается» зрителем. «Le notti bianche» можно назвать той самой «золотой серединой» между произведением автора и интерпретацией режиссера – Висконти сумел сохранить как самобытность текста Ф.М. Достоевского, так и свою, что случается, даже у мэтров кинематографа, не так уж часто. Главные роли в фильме исполнили Марчелло Мастроянни, Мария Шелл и Жан Маре.

«Идиот» (1951)

«Идиот»

Акира Куросава

В отличие от экранизаций романа Достоевского «Идиот» Ивана Пырьева и Владимира Бортко, Акира Куросава не пытается донести до зрителя мысли, которые возникают при первом прочтении произведения, а сразу предлагает разглядеть в истории князя Мышкина (имена тут, конечно, японские) гораздо более глубокие мотивы и смыслы. Некоторые исследователи Достоевского склонны считать, что среди всех зарубежных режиссеров именно Куросава смог снять ключевые сцены экранизации так, что в воображении они перекликаются с тем, как сам читатель представляет и понимает их при чтении – и это несмотря на то, что действие ленты происходит в Японии XX века.

«Преступление и наказание» (1983)

«Преступление и наказание»

Аки Каурисмяки

Строго говоря, фильм финского режиссера Аки Каурисмяки вдохновлен произведением Ф.М. Достоевского – это не экранизация, а стопроцентная актуализация классического романа, не просто перенесение его действия в Финляндию XX века, но и насыщение его духом постмодернизма со всеми вытекающими последствиями. Изучая своего Раскольникова – Раккихайнена, – который живет в мире, пережившем две мировые войны, Каурисмяки приходит к выводу, что в современном обществе «тварей дрожащих», утомленных неизвестностью и неуверенностью в будущем, нет общих моральных принципов, и у замкнутых «Раскольниковых 2.0» особое наказание – пустая, бессмысленная жизнь.


on
Ярлыки:

Комментариев нет:

Отправить комментарий

Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.

Подписаться на: Комментарии к сообщению (Atom)